Заповедник души

(эпизод [103] последней редакции главы Колядки из сборника Коловорот)

Седобородый мужчина в лыжном костюме стоял у громадной пихты, подпирающей свод, на рождественской службе в монастырском храме.

– Что мне собственно нужно, - думал он. – Постоять у иконы, перед которой молилась мама, слышать пение с клироса и сознавать, что эти службы не прерывались от первых апостолов христовых вот уже более двух тысяч лет.

Нахлынуло смешанное чувство благодарной неловкости за то, что колени гудят от лыжного слалома, а у монахов от всенощного молитвенного бдения. Странник вдруг понял, что если Бог ещё и щадит человека, то только молитвами этих монахов и верующих людей. - Наверняка я их идеализирую, - размышлял он, - но кому как не этим чернецам по силам сохранить очаг отеческой православной веры. А её есть от кого защищать?

- Превратить действующий монастырский храм в экскурсионный объект, назвав экскурсантов паломниками, уловка лукавая, - подумал «философ», обратив внимание, на разгуливающую по храму пеструю компанию растрепанных дам и подпитых мужчин. - Но разве это не кощунство по отношению к насельникам монастыря и верующим? Где та грань, за которой начинается попрание веры? Православная церковь сегодня готова подписаться под любой ересью, если это увеличит «объемы продаж»? Коль нет идеологии у «корпорации Партии власти», то на кой она «корпорации Православной церкви»? Пока «Богпром» борется за монополию духовной власти – понятие ереси только мешает. Понятно, что Церковь больше грешникам нужна, чем праведникам. Но непонятый антихрист размывает черты христианского Бога. Грань между ересью и праведностью может быть нежесткой, но не может быть неопределенна.

- А чем ты лучше их? – возразил ему внутренний голос. – Тем, что лыжи отстегнул, а они сигареты загасили? И чем ты отличался от тех, кто взрывал храмы, когда снимал со стены портрет Маркса? Тебе оставили мир развитого социализма, с идеологией построения царствия Божьего на Земле, а ты допустил превращение страны в системно коррумпированное криминальное общество с унизительным социальным расслоением без справедливых социальных лифтов. При таких ценах на нефть, да без тотальной гонки вооружений и помощи «братским» режимам, мы при коммунистах как сыр в масле катались бы сегодня. Коммунисты нас не сумели «покрестить», как прежде не удалось это православию, так откуда сегодня ставки на Русскую православную церковь (РПЦ)?

Общество не может существовать без идеологии. А разве её у правящей партии нет? Хапай, кто сколько может. Как-то непрезентабельно. Решили вернуть «опиум» народу. В как будто демократическом и как будто правовом государстве может получиться только как будто православие. Ценой утраты отеческой веры. «Христовы комиссары» от РПЦ стараются показать заказчикам от власти, что их уже заслушался обезбоженный народ и потянулся к православной вере. Но для построения правового государства пришлось бы пройти через ересь протестантизма. РПЦ будет вынуждена дрейфовать из православия, коль призвана быть идеологической опорой в построении правового государства. Только не вливают вина молодого в мехи ветхие (Мат. 9:17). Православие трансформации не подлежит. Коктейль из эклектичных идей философов и религиозных писателей (Честертона, Льюиса, Вл. Соловьева, Франка, Канта, Гегеля, С. Булгакова, А. Меня и пр.) может только разрушить вероучение, но не стать догмой окостеневшего в традиционности православия. Его можно оставить как памятник духа или погубить.

Переписать Евангелие невозможно. Что значит: «милости хочу, а не жертвы»? (Мф.9:13). Если бы знали, то из милосердия не судили, неподсудных по милости Господа, персон. Из принципа правила исключения по справедливости. Например, «Не укради», но голодному можно срывать рукой (но не серпом) колосья с поля ближнего своего (Втор.23:25). И ради высокой цели есть хлеб, предназначенный Богу (1Цар.21:6) или священной снедью не делиться с ближними (Исх.29:52). По милости Господа - справедливость превыше закона, а милосердие свыше правды, но - по милости господина. Твоя правда, но я велю, как Бог надушу положит помазаннику своему. Православная идеология власти предполагает богопомазанье господина, а не инаугурацию приемника. Поэтому, крепостной народец не идеологию выбирает, а угадывает господина, стремясь угодить тому, кто победит. Вот только не наивно ли вверять судьбу не помазаннику божьему, а резиденту? Где чиновник неискренен: перед Евангелием православной веры или Конституцией правового государства? Может ли родительскую любовь заменить забота лукавого повелителя?

Православная христианская идеология любви, как безусловное чувство матери к беззащитному младенцу. Дает ребенку сверх насущных потребностей и истинно радуется его способностям. И если ребёнок увечен или нездоров, то любовь от этого только самоотверженней. Православная идеология – очень интимная, можно сказать, семейная вера. Религия не только непригодная стать идеологическим остовом правового светского государства, но и саморазрушающаяся от попыток такого её приспособления. Может получиться как всегда, что прежние ценности мы растеряем, а «новое» так ересью и  останется. - И бывает для человека того последнее хуже первого, - (Мат.12:45).